1. Шаманизм Южной Сибири

Непосредственно с верой в невидимых духов (кöрмöсы), двойников связан и сам процесс преображения обыкновенного человека в шамана, или, по алтайски, кама.

Вот что пишут по этому поводу исследователи Сагалаев А.М. и Октябрьская И.В.: «Ярче всего идея избранничества и перерождения воплотилась в шаманской традиции. Не повторяя хорошо известных фактов, отметим следующее. Смерть и последующее рождение человека в новом качестве – центральной нерв идеологии избранничества.

Принуждение со стороны духов, получение наследственного дара – бремени, шаманская болезнь – так обставлялось обретение нового облика. Кульминационной точкой в этом мифоретуальном сценарии является символическое расчленение шамана духами. Кумандинцы считали, что дух – покровитель отделяет мясо от костей будущего шамана и ищет лишнюю шаманскую кость, которая присоединяется к таковым же костям его умерших шаманов-предков. Если вспомнить, какие представления ассоциировались у саяно-алтайских тюрков с костью, то становится очевидной цель расчленения, отделения плоти от костей. Духи «ищут» суть человека, средоточие жизни. Только после рассечения, по мнению кумандинцев, претендент получал духов - помощников-предков. Наиболее архаичные представления о смерти-воскресении шамана сохранились у якутов. Рассказывали, что будущий шаман подвергается рассечению, удалившись на священную гору, где лежит на свежесодранной бересте (как роженица или умерший). Считалось, что весь этот обряд он якобы наблюдает воочию: духи, «защепляя железным крючком, разрывают, отделяют все суставы, кости очищают, выскребая мясо и удаляя соки тела. Оба глаза вынимают из впадин и кладут отдельно. По окончании всей этой операции кости снова соединяют и сшивают железными нитками… а глазное яблоко кладут обратно на место. Только после этого они (духи) превращают его в шамана». 

Так в результате радикального преобразования всех свойств и органов «ветхий» человек обретал качественно-новое состояние, превращаясь в ясновидца и прорицателя. Становление через телесные муки и духовное обновление сближало избранника духов – шамана с пророками всех времен и народов» (Сагалаев А.М., 1990 г. – Стр. 94-95).

«Будущий шаман, - пишет исследователь Е.С.Новик, - попадая в «мир духов» проходит определенные испытания – его тело расчленяют и переделывают, варят в котлах, выковывают в кузнице, вносят под кожу магические камни, змей, червей, находят «лишнюю шаманскую кость» (Новик Е.С., 1984 г. – Стр. 199; 192).

Этот же автор замечает, что «основным мотивом избранничества (шамана) является сексуальная любовь духа к своему избраннику». (Новик Е.С., 1984 г. – Стр. 199; 192).

Такие особые отношения между бестелесными духами и людьми очень напоминают аналогичные отношения среднеазиатского «посвященного» и «горных дев» пэри, от которых он, пройдя также обряд ритуальной смерти, получал свою магическую силу (Басилов В.Н., 1984 г. – Стр. 45).

Известны были подобные «сексуальные связи» и в средневековой Европе, где за любовь к демону женского пола (суккубу) можно было запросто взойти на костер. «Безусловно истинно, что все суеверные чародейства получили происхождение от тлетворного общения людей с демонами, - читаем в печально известном «Молоте Ведьм», настольной книге средневековых инквизиторов. (см. Шпренгер Я., Инститорис Г. Молот ведьм – Саранск, 1991 г. – Стр. 199). Сам по себе процесс избранничества и посвящения в шаманы, если его наблюдать со стороны, очень напоминает симптомы тяжелого психического заболевания. Будущий шаман находится в это время в так называемом «измененном состоянии сознания», или, как сказали бы последователи Карлоса Кастанеды, «со сдвинутой точкой сборки»… Его двойник, или, если опять использовать аналогии из учения Дона Хуана, «тело сновидения» в этот момент находятся в совершенно иной реальности.

«Про человека, охваченного «шаманской болезнью», кеты говорили: «Он ищет свою шаманскую дорогу». Будущий хакасский шаман, убедившись, что духи предков-шаманов хотят видеть своим преемником именно его, должен был идти в страну предков. Он открывал для себя неведомый мир. Дорога приводила его к горе, на вершине которой растет сосна. Только тот, кто вырежет на сосне знак, может стать истинным шаманом, поэтому, путник заботился о том, чтобы украсить дерево и своей меткой. Затем он доходил до перекрестка, от которого в разные стороны расходятся всевозможные тропы – дорожки духов, животных, шаманов. Невидимый дух – охранитель перекрестка показывал пришельцу предначертанный ему путь к избравшему его духу. Этот путь приводил шамана к хлипкому мосту над стремительным потоком. Перебравшись через мост, шаман должен был пройти между двумя скалами, которые то сближались, то расходились (!). Проскочив между ними, шаман попадал в страну предков. Здесь происходило рассечение его тела, поиски у него лишней кости» (Басилов В.Н., 1984 г. – Стр. 73-75).

Поразительно насколько этот эпизод шаманского путешествия напоминает хорошо известную сцену из «Одиссеи» Гомера – прохождения корабля Улисса между Сциллой и Харибдой! «После ты две повстречаешь скалы: до широкого неба острой вершиной восходит одна. Близко увидишь другую скалу, Одиссей многославный» (Гомер, 1986 г. – Стр. 123-124).